ВРЕМЕННОЙ ТУННЕЛЬ

Сказка для всех возрастов

СВАМИ КРИЯНАНДА

С любовью посвящаю эту книгу памяти
моего брата Бобби,  Джона Роберта Уолтерса

ГЛАВА 1.
Вылазка в Трансильванский Лес

Донни и Бобби были двумя американскими мальчиками, родившимися в Румынии, потому что их отец работал там в американской нефтяной компании. Жили они в небольшой коммуне под названием Телеажен, недалеко от города Плоешти, и часто ездили на отдых в маленькую деревушку под названием Тимиш, расположенную в отдаленных Карпатских горах Трансильвании между городами Предял и Брашов.

Вплоть до этого момента история, что я рассказываю, чистая правда. А что же дальше? Хотелось бы мне думать, что и дальше так же, и если вы тоже предпочитаете так думать, почему бы нам с вами просто не притвориться, что так оно и есть?

В 1935 году, в конце июня, Донни и Бобби были на отдыхе в Тимише. Донни было в то время девять лет, а Бобби – семь, хотя он очень громко и твердо утверждал, что реальный его возраст – «семь с половиной»! Они остановились  в гостинице у Вайдисов, где условия проживания были несколько примитивными (умываться приходилось из жестяных кастрюль, стоящих на деревянных рукомойниках; теплую воду приносили из кухни). Но мед там был вкуснее, чем все, что вы когда-либо пробовали.

У мальчиков было не так уж много дел. На самом деле, давайте посмотрим правде в глаза, им вообще нечего было делать, кроме как носиться по улице, играть, лакомиться медом, а также –  и это было самое важное их занятие: исследовать!
Высокие горы, окружающие их, были более или менее дикими: глухие леса, крутые склоны; чистейшие ручьи; мили и мили пространств, где вообще никто не жил.

Однажды утром мальчики отправились исследовать лес, расположенный за  их гостиницей, и сильно углубились в него. Внезапно они вышли  на поляну и увидели перед собой крутой утес. Взобрались ли они на этот утес?
Мне очень жаль – и надеюсь, вы их за это не осудите! – но на большой высоте они не чувствовали себя в полной безопасности. Поэтому они не стали взбираться на утес, а пошли вдоль его подножия. Пройдя несколько метров, они неожиданно наткнулись на какие-то развалины. Надо сказать, не очень древние развалины. Развалившееся здание было выстроено вперемешку  из обычного камня и из блестящего мрамора. Мальчики вошли  внутрь и обнаружили там то, что когда-то, должно быть, было чем-то вроде научной лаборатории. На рабочих столах и на полу вокруг них все еще валялось несколько плавильных тиглей и других предметов, используемых в химических экспериментах

Руины казались совсем недавними, потому что лишь слегка заросли растительностью. Снаружи росло множество растений, из-за чего к зданию было трудно подойти, но, войдя внутрь, мальчики увидели лишь несколько растений, пробивающихся сквозь трещины в стенах и в полу. Все это место выглядело так, решили они, будто здание в нынешнее состояние полного упадка привел взрыв.

 – Думаешь, мы должны об этом кому-нибудь сообщить? – спросил Бобби.

– Я думаю, мы сначала должны осторожно разузнать, – ответил Донни, – знает ли кто-нибудь, что это за место. Кроме того, это же настоящее приключение! А как только мы об этом сообщим, это станет официальным, затем общеизвестным, и, в конце концов, обычным рядовым фактом!

– В любом случае, – добавил Бобби, – власти, вероятно, уже и так все знают. Они просто этим не интересуются, ведь это всего лишь развалины.

– Давай зайдем внутрь, – предложил Донни. –  Может быть, мы найдем там что-нибудь интересное.

И они вошли, перешагивая через камни и куски мрамора, разбросанные повсюду, очевидно в результате взрыва. Кроме этого там было не особо много чего: несколько картотечных шкафов, один из которых, с приоткрытым ящиком, был прислонен к другому.  Было там также несколько рабочих полок и скамеек. Накренившийся шкаф с открытым ящиком, по-видимому, был разбит взрывом и отброшен к ближайшей стене. Внутри ящика они нашли папку с несколькими пожелтевшими страницами, написанными по-немецки.
Немецкий был языком, на котором, кроме английского, мальчики говорили довольно хорошо, так как их няни и гувернантки были австрийками. У мальчиков также было множество немецких и австрийских друзей. И все же они не смогли понять, что было написано в первых бумагах, на которые они наткнулись.

-Смотри! – воскликнул Донни. – За этой комнатой есть еще одна. Давай посмотрим, что там.

Задняя комната была не очень большой и совершенно пустой. Войдя в неё, мальчики увидели в задней стене огромную дыру, достаточно большую, чтобы в нее могли пройти люди.

– Такое впечатление, – сказал Бобби, – что комната  была пристроена специально ради этой дыры.

-Во всяком случае, – согласился Донни, – похоже, что она не служит никакой другой цели. Давай посмотрим, что там.

Они вступили в дыру, которая оказалась чем-то вроде туннеля, мягко ведущего вниз. Войдя в него, они вскоре очутились в кромешной тьме.

-Мне это не нравится! – Воскликнул Бобби. – Думаю, нам лучше вернуться в гостиницу. А завтра мы можем прийти сюда снова со свечой.

– И с какой-нибудь теплой одеждой, – прокомментировал Донни. – А пока мы можем порасспросить, что это за развалины: из-за чего они развалились, для чего использовались, и кто их построил.

И они вылезли из туннеля, а вскоре уже бежали к гостинице, к своей маме и к своему ужину. Когда они возвращались, солнце стояло низко в небе, а затем, в этой глубокой долине, совсем скрылось  за высокими окружающими ее горами.

Продолжение следует…

Эпические повествования о Кауравах и Пандавах

Комментарии Парамаханса Йогананды к Бхагавадгите.

Читателю Бхагавадгиты нет необходимости знакомиться со всей грандиозной и насыщен­ной символами Махабхаратой (частью которой является диалог Кришны с Арджуной). Однако, дабы понять, что именно Вьяса хотел сказать своими аллегориями, надо иметь представление об основных действующих лицах и событиях этого эпоса.

Повествование Махабхараты начинается с периода, отстоящего от времени Кришны и Арджуны на три поколения — с правления царя Шантану. Первой супругой Шантану была Ганга (персонификация великой реки). Она родила восьмерых сыновей, но первые семь были брошены ею в священные воды Ганги. Восьмым родился Бхишма. В ответ на мольбы супруга Ганга оставила сына жить в этом мире, а сама погрузилась в речные воды и растворилась в них. Через некоторое время Шанту женился на Сатьявати, от которой у него было два сына: Читрангада и Вичитравирья. Оба они не оставили потомства — один погиб неженатым, а о смерти второго скорбели две вдовы, Амбика и Амбалика.

 До встречи с Шанту Сатьявати была дочерью рыбака. Она настолько пропиталась запахом рыбы, что никто не хотел даже находиться с ней рядом — не говоря уже о сватовстве. Сжалившись над рыбачкой, по­движник Парашара не только наградил ее сыном (которого мы знаем под именем Вьяса), но и превратил исходивший от Сатьявати неприятный запах в благоухание лотоса. Таким образом, по матери Вьяса был братом Вичитравирьи.

В древности, если царь умирал, не оставив наследников (как Вичитравирья), обычай возлагал обязанность продления царского рода на брата покойного. Для этой цели и был призван Вьяса, от которого Амбика родила Дхритараштру (слепого от рождения), а Амбалика — Панду. Дхритараштра женился на Гандхари, которая, ввиду слепоты своего мужа, закрыла свои глаза повязкой и на протяжении всей остав­шейся жизни разделяла со своим супругом окружавший его мрак. У них было сто сыновей, старший из которых (Дурьодхана) правил в качестве регента при своем слепом отце. Еще одного сына Дхритараштре родила его вторая жена, Вайшья.

Читать далее