Шри Ауробиндо со своей женой Мриналини Деви, 1901г.

Мриналини Деви – история жизни жены Шри Ауробиндо

Шри Ауробиндо со своей женой Мриналини Деви, 1901г.

Шри Ауробиндо со своей женой Мриналини Деви, 1901г.

МРИНАЛИНИ ДЕВИ

Рассказ Ниродбарана по случаю Столетия со Дня Её Рождения

Название моего рассказа может стать сегодня для вас приятной неожиданностью. Вы, быть может, вскользь уже слышали это имя, но забыли его, как что-то не очень важное. Некоторые из известных людей даже спросили меня: “Действительно ли есть что рассказать о ней?” Для нас всегда главный – это мужчина, а женщина, которая стоит за ним и помогает ему, предается забвению. И, кроме того, чары супраментального сознания Шри Ауробиндо, под влиянием которых мы жили, заставили нас забыть, что, прежде чем он стал сверхчеловеком, он пришёл на землю таким же человеческим существом, как и мы, и имел жену, которую звали Мриналини. Начиная с 1950 года, мы во всех подробностях освещали его бесконечно многогранную личность. А сегодня давайте извлечём из глубин прошлого эту, преданную забвению, сторону его жизни, которую люди с такой любовью ищут, и которая решительно взывает к ним.

Блестящим шансом осуществить это стали некоторые бумаги и буклет о жизни Мриналини (а на этот год выпадает столетие со дня её рождения), попавшие в мои руки. Детально изучая их, я был взволнован до глубины души и поражён подлинным духовным сокровищем, ожидающим своего открытия, и оно не могло не тронуть меня глубоко своим возвышенным содержанием, вызывающим печаль и сострадание. Для Сарады Мата (жена Шри Рамакришны, она же Шри Сарада Деви – пер.) Мриналини была небесным существом. Говорить о такой личности – это значит быть вдохновленным благородными чувствами любви и самоотдачи Мриналини и поднятым до высочайшего сознания, проникнутого красотой, чистотой и любовью. Она, родившаяся сто лет назад и выросшая в окружении чудесной природы Шиллонга, так созвучного её имени, была обручена c Вират Пурушей, чьё имя значило то же, что и её – «лотос» [1].

Дочь почтенных родителей-индуистов, она была четырнадцатью годами моложе Шри Ауробиндо. Её отец, принадлежавший к одной из ранних волн, вернувшихся из Англии бенгальцев, занимал высокую Правительственную должность в Сельскохозяйственном Департаменте Шиллонга и был весьма утончённым джентльменом. Однажды он встречался с отцом Шри Ауробиндо. Мриналини была его старшим ребёнком. Кожа лица ее была светлой и как бы отливала розовым, и оттого казалось, что её милое личико пламенело под роскошной копной тёмных вьющихся волос. Её ладони и ступни были красноватого цвета, как у новорожденных детей, как будто она запачкала их в āltā (красная краска, которой замужние женщины широкой линией обводят ладони и подошвы ног – пер.). В юности друзья часто говорили ей, что ее руки были из хлопка (т.е. мягкие, нежные, не знавшие тяжелой работы – пер.). Обижаясь на такие странные замечания, она жаловалась своему дяде: “Купите же мне хорошую пару рук”. Она была такой непосредственной! Руки Шри Ауробиндо тоже наощупь были мягкими и тёплыми, как пушистые перья птиц. Её послали для обучения в Калькуттскую Брахманскую Школу для Девочек, и там она на всю жизнь подружилась с некой Судхирой Бозе, чей брат (Devabrata Bose – пер.) принадлежал к революционному кружку Шри Ауробиндо и позже присоединился к Миссии Рамакришны как саньясин). Гириш Чандра Бозе, очень близкий друг отца Мриналини, почти как старший брат заботился о Мриналини в Калькутте. Он был Директором известного там колледжа. Именно он организовал бракосочетание Мриналини со Шри Ауробиндо по обряду, уже не принятому в то время.

Шри Ауробиндо, как вы знаете, по возвращению в Индию получил должность в Бароде. Когда, приблизительно после 7 лет службы, он стал заместителем Директора колледжа в Бароде, он решил жениться. Ему было тогда 29 лет, и он был уже известен в Калькутте. Он поместил объявление в Калькуттской газете о своем намерении жениться на девушке из индуистской семьи согласно индуистскому обряду.

Стоит отметить, что Шри Ауробиндо настаивал на женитьбе именно на индуистской девушке и согласно индуистскому обряду. Я полагаю, что это романы Банкима, которые он прочитал вскоре после возвращения из Англии, открыли ему характер индуистских женщин в Бенгалии, поскольку до того времени у него не было возможности общаться с ними. Горячий поклонник Банкима, он писал в своих эссе о Банкиме спустя год после прибытия в Индию:

“В своих поразительных очках, «надетых» на него Калькуттским Университетом, социальный реформатор, даже пристально вглядываясь, ничего не сможет найти привлекательного в индуистской жизни кроме её дешевизны, а в индуистской женщине ничего, кроме её покорности. За исключением этого, он видит только узость жизни и невежество женщины. Но у Банкима был глаз поэта, который проникал в явления жизни намного глубже. Он видел всё то прекрасное, милое и доброе, что было в индуистской жизни, и всё то восхитительное и благородное, что было в индуистской женщине: в её глубоком, чувственном сердце, в её стойкости, нежности и очаровании, а по сути – в её женской душе; и мы видим на его страницах, как прикосновение художника и провидца делает всё актуальное и насущное более божественным.”

Объявление привлекло внимание Гириша Бозе. Он нашёл, что оговоренные условия прекрасно подойдут для Мриналини и сразу обсудил условия заключения брака. Шри Ауробиндо пришел посмотреть на будущую невесту, и единственный брошенный им взгляд решил его выбор, хотя на очереди было много девушек знатного происхождения, жаждущих желанного приза. Церемония бракосочетания прошла согласно индуистскому обряду и была отмечена присутствием таких выдающихся людей, как Дж. К. Бозе, лорд Синха, и т.д., но не было ни одного представителя со стороны отца или матери Шри Ауробиндо. Его родственники по материнской линии входили в общество Брахмы [2] (и потому не признавали никаких обрядовых церемоний, в том числе свадебных – пер.)

Мриналини вышла замуж в 14 лет, как Сати за Шиву, но не имела об этом представления. Вся ее восемнадцатилетняя замужняя жизнь прошла, фактически, в одиночестве. Ее муж был всецело вовлечён в политическую работу, а позже, на далеком Юге, – погружён в глубокое размышление о Всевышнем, в то время как жена была оторвана от него и жила на Северо-Востоке, непрестанно думая о нём. Единственная бьющаяся в ней мысль была о её Шиве, который сделал её своей спутницей, но не смог дать ей ни своего общества, ни своего собственного безопасного убежища. Её муж услышал зов Сверхразума и должен был низвести Его на землю, в то время как она в течение восьми долгих лет проводила свои печальные одинокие дни в надежде, что однажды он позовёт её к себе.

Наконец этот день настал, и Шива позвал её:

“Моя тапасья завершена, я достиг Сиддхи (Слово Сиддхи (Цель) понимается здесь как особое ощущение. Этому будет дано разъяснение в конце рассказа – автор). Приезжай, будь помощницей в моей огромной работе.”

С огромной радостью и надеждой она готовилась тогда встретить своего Бога. Но судьба распорядилась иначе. В это самое время нить её жизни оборвалась.

Вот вкратце трагическая сага жизни Мриналини. Давайте вернёмся назад и проследим разноречивый ход её земного существования. Заметьте, Шри Ауробиндо был категорически настроен жениться на индуистской девушке по индуистским обычаям, что было совершенно противоположно тому, как поступил его отец. После своего возвращения из Англии Шри Ауробиндо изучал индуистскую религию и культуру и, должно быть, нашёл в них глубокие истины, которые, скорее всего, и повлияли на его выбор. Кроме того, в то время в Бенгалии в большой моде было реформистское общество Брахмы – Брахмо Самадж, – и образованных людей очень привлекала идеология этого общества. Шри Ауробиндо, боюсь, не очень симпатизировал этому обществу, хотя его собственный дед по материнской линии был одним из лидеров Брахмо Савадж, будучи к тому же и великим националистом. Он был известен как Риши Радж Нараян Бозе. Шри Ауробиндо написал о нём прекрасный сонет на английском языке.

После женитьбы Шри Ауробиндо уехал с женой в загородный дом дяди по материнской линии в Деогхаре и затем в Бароду, через Найнитал, взяв с собой свою сестру Сароджини. Махараджа Бароды в то время отдыхал в Найнитале. Мриналини была со Шри Ауробиндо весь первый год. О дальнейших событиях рассказывают по-разному. Но, в чём бы ни заключалась правда, я верю, что этот период был весенней порой её замужней жизни и наполнен счастьем, которого она была лишена в дальнейшем. Она, должно быть, теперь поняла, что Шри Ауробиндо совершенно не был похож ни на кого из тех, кого она знала. Он, со своей стороны, имел широкие возможности помогать Мриналини в запросах её души и обращать её молодой ум к высоким, заветным для него, идеалам. По крайней мере, он, должно быть, посеял семена, которые проросли и принесли богатые плоды в будущем.

Спустя год Мриналини должна была вернуться в дом отца и не могла быстро возвратиться в Бароду, чего очень хотела. Только изредка она могла посещать город, где он работал. Теперь она жила то со своими родителями в Шиллонге, то – в доме дяди Шри Ауробиндо по материнской линии в Деогхаре. Шри Ауробиндо очень хотел, чтобы она жила дружно с его родственниками. Он начал ездить в Калькутту для своей секретной политической работы, но встреча с Мриналини была не всегда возможна или потому, что она была далеко в Шиллонге, или потому, что он был слишком занят. Кроме того, у него не было никакого постоянного собственного жилища в Калькутте, где, к тому же, было сильное политическое брожение. Письма он обычно писал ей из Бароды. Несколько из них, к счастью, сохранились. В известном письме, написанном в 1905 году, где он говорит о трёх своих сумасшествиях, он рассказывает о своём внутреннем изменении и, определяя роль Мриналини как истинно индуистской жены, пишет:

“К настоящему времени Вы узнали, что человек, с которым связана Ваша судьба, имеет странный характер… и во всех отношениях отличается от современных, да и просто от обычных людей.

…Основатели индуистской религии… любили экстраординарные характеры, экстраординарные стремления, экстраординарные цели. И сумасшедшего, и гения, они одинаково почитали как экстраординарных людей. Но всё это означало очень тяжелое положение для жены такого человека, и как же эта проблема разрешалась? Мудрецы улаживали этот вопрос так: они говорили женщине: «Знай, что единственная мантра для женщины – муж, высший гуру, а жена разделяет дхарму (закон поведения) своего мужа. Она должна помогать ему, давать советы, поощрять его в любой работе, которую он принимает как свою дхарму. Она должна почитать его как бога, черпать радость в его радости и скорбеть вместе с ним в его несчастье. Дело мужчины – выбрать работу, роль женщины – помогать и поддерживать”.

…Теперь вопрос: собираетесь ли Вы следовать путём индуистской религии или же путем новомодной Реформистской религии? Вы – девушка из индуистской семьи…. Я не сомневаюсь, что Вы будете следовать первым путем.

….Вы можете сказать, что Вы – обычная девушка, что у Вас нет ни силы духа, ни развитого интеллекта, Вы боитесь даже думать о них. Ну что ж, есть лёгкий способ решить эту проблему: найдите прибежище в Боге, ступите на путь Бога. Он исполнит все Ваши желания. Или, если Вы доверитесь мне, я передам Вам свою силу, и это, вместо того чтобы уменьшить мою силу, увеличит её.

…..Жена – это Шакти, сила своего мужа. Это означает, что сила мужа удваивается, когда он видит в жене своё отражение и слышит в ней эхо собственного высокого стремления….”

Это было идеалом Шри Ауробиндо, установленным для Мриналини, тогда девушки восемнадцати лет. Сегодня этот идеал претерпел колоссальные изменения, поставлен, так сказать, с ног на голову. Женщина требует равенства с мужчиной. Такова Юга-дхарма[3]. Конечно, Шри Ауробиндо не имел в виду, что всякий муж должен восприниматься в качестве бога. Он также говорил о том, что женщина находится под бременем мужского деспотизма. В дальнейшем мы увидим, что он даже просил прощения у своей жены за то, что не смог выполнить её законных требований. В последнем письме, датированном 1906 годом, Шри Ауробиндо писал, что собирается навсегда уехать из Бароды, но не знает, где осядет. Он окончательно отказался от мяса и рыбы и должен был посвящать много времени йогической практике, поэтому ему нужно было жить отдельно. Мриналини была тогда в Шиллонге, и он всякий раз делал попытки навестить её. Но как только он приезжал в Калькутту, на него сваливалась груда работы, и, к тому же, надо было встречаться с огромным числом людей, которые толпами приходили, чтобы увидеться с ним.

Если Мриналини и надеялась, что, когда Шри Ауробиндо будет жить в Калькутте постянно, он будет уделять ей внимание, то это была тщетная надежда. Её отец, в частности, писал, что почти ничего не знал о том, как протекала замужняя жизнь Мриналини в Бароде. После прибытия Шри Ауробиндо в Бенгалию и в течение последовавших за этим бурных лет у Мриналини было немного или совсем не было возможности жить спокойной жизнью домохозяйки в тихом обществе своего мужа. Её жизнь в этот период была одним непрерывным напряжением и страданием. Большую часть своего времени она проводила или с родственниками Шри Ауробиндо по материнской линии в Деогхаре, или со своими родителями в Шиллонге. Она присутствовала при аресте своего мужа в мае 1908 года и получила ужасный психологический шок, болезненное свидетельство которого всплыло через десять лет, в бреду ее последней болезни. «Я не знаю, как сильно Мриналини помогала Шри Ауробиндо в его политической работе, – писал далее отец Мриналини, – но абсолютно верно то, что она никогда не стояла на его пути. У Шри Ауробиндо была спокойная, искренняя любовь к ней, а у неё по отношению к мужу было абсолютное повиновение.» Такова вкратце картина её несчастливой жизни в Калькутте. Как справедливо сказано Толстым: “Не так-то легко быть замужем за исключительным гением. Это, как жить на отмели большой реки, которая может затопить эту отмель.”

Однако, было и несколько коротких периодов благоденствия, похожих на оазисы в пустыне. Мы расскажем о них позже.

Наконец в 1906 году Шри Ауробиндо окончательно переехал в Калькутту, приняв должность Директора Национального Колледжа с зарплатой в 150 рупий, оставив свою работу в качестве заместителя директора с солидной ежемесячной оплатой в 600 рупий. Он арендовал дом и, хотя Мриналини жила с ним, Шри Ауробиндо был настолько занят, что едва ли мог выделить много времени для общения с ней. В 1907 году он писал Мриналини в Деогхар:

“У меня здесь нет ни одного свободного мгновения. Я отвечаю за написание статей для «Бандэ Матарам»[4], руковожу работой Конгресса” (Индийский Национальный Конгресс – пер.), и т.д.

Затем опять:

“Сейчас у меня очень тревожное время. Если сейчас Вы станете беспокойными, Ваше беспокойство может только увеличить мои волнение и тревогу. Но если Вы будете писать ободряющие и утешительные письма, это придаст мне большую силу. Поскольку Вы – моя жена, то этот вид горести – жить в разлуке – неизбежен для Вас. Случающихся время от времени разлук нельзя избежать, поскольку в отличие от обычных бенгальцев, я не могу сделать счастье семьи и близких родственников моей основной целью в жизни.”

Затем, в том же 1907 году, произошёл его арест и освобождение. Мриналини жила тогда у своих родителей в Шиллонге. В 1908 году он пишет из Калькутты:

“Я не писал Вам в течение долгого времени. Это – мой извечный промах. Если Вы не простите меня в силу Вашего совершенства, то, что мне делать?”

“С этого времени я больше не хозяин сам себе. Как марионетка я должен идти туда, куда Бог призовёт меня. Для Вас будет трудно сейчас понять значение этих слов. Но Вам необходимо это знать, иначе мои действия могут принести Вам боль и страдания… Я уже и так причинил Вам много неприятностей, и совершенно естественно, что это должно было вызвать у Вас недовольство.”

Это полностью подтверждает то, что Бхупалбабу (отец Мриналини – пер.) сказал о жизни Мриналини. Конечно, как я уже упомянул, не всё было настолько мрачно и безрадостно. Были и светлые периоды. Например, когда Шри Ауробиндо однажды возвратился в Калькутту из политических поездок по деревням с опасным приступом малярии, он остановился в доме у Бхупалбабу, и Мриналини ухаживала за больным. Вот что рассказывает об этом её двоюродный брат:

“Уход и присмотр за больными были сильной стороной Мриналини. Она вкладывала в это всё сердце, и те, кто был удостоен её помощи, никогда не забывали заботу и внимание, которые она им дарила”

“Я помню, как Мриналини ухаживала за ним во время его болезни: сидя у его постели, она могла обмахивать его, мягко массировать его голову и ноги. Она следила за его омовениями, подавала еду или чай в назначенное время. Когда он был поглощён письменной работой, Мриналини ждала, пока он не окончит своё занятие. Она сама устанавливала ему диету. Её отец закупал на рынках цветную капусту и другие любимые овощи Шри Ауробиндо, а её мать готовила для него блюда из этих овощей. Шри Ауробиндо наслаждался каждым кусочком разнообразных блюд. Бхупалбабу очень нравилось смотреть, как смакуется каждый последний кусочек, и он говорил, что это была большая радость – кормить таких людей.”

Бедный Шри Ауробиндо! Во время своего долгого пребывания в Бароде он был совсем лишён хорошей стряпни. Он как-то сказал, что его слуга-маратх знал только, как приготовить мясо. Конечно же, и в Англии стряпня тоже была не лучше. Только когда он бывал в Бенгалии, у него был шанс насладиться хорошей кухней, особенно в доме Бхупалбабу. Была и другая интересная деталь, которая стала абсолютно новым опытом для Шри Ауробиндо. Во время приёма пищи его обычно окружали родственники Мриналини, от самого старшего до самого молодого, как это было принято в Бенгалии. В то время как пожилые леди докучали ему своими просьбами отведать побольше приготовленной ими выпечки, молодые девушки поддразнивали его, отпуская в его адрес насмешки, колкости и шутливые замечания на своём разговорном бенгальском, которым они владели лучше него, и в этом было их преимущество. Шри Ауробиндо наслаждался этим милым подтруниванием, но, увы, не мог парировать, так как не владел разговорным языком. Ему на выручку приходила Мриналини и другие. Он сожалел о том, что не мог в полной мере понимать свой родной язык.

Был и другой смешной случай, выявляющий особую натуру Шри Ауробиндо, о котором поведал его друг Чару Датт. Он пишет:

“После того, как в 1907 году Шри Ауробиндо был сначала арестован, а потом освобождён, Бхупалбабу приехал с Мриналини из Шиллонга в Калькутту, чтобы повидаться с ним, и снял дом. Однажды вечером, когда Шри Ауробиндо ещё не возвратился из колледжа, Бхупалбаба приехал к нам, на Веллингтонскую площадь, и заявил: «Моя дочь приехала, чтобы встретиться с мужем, и я хочу пригласить Ауробиндо пообедать с нами.. Он проведет ночь в нашем доме и возвратится утром. Пришлите его к нам, пожалуйста.» В 5 часов Ауробиндо вернулся из колледжа и сразу понял: что-то затевается. Мы заговорили все хором. Улыбнувшись, Ауробиндо сказал: «Почему бы вам не говорить по одному?» Я ответил: « Вы только подумайте, такой праздник выпадает не часто. Сегодня вечером Ауробиндо собирается встретиться со своей женой.» Он, с виду серьезный, ответил: «Продолжайте!» «Бхупалбабу приезжал сюда, чтобы пригласить Вас в свой дом провести там ночь.» Ауробиндо продолжал: «Так, и что же дальше?» Теперь была очередь моей жены: «Пожалуйста, будьте готовы вовремя, мы подобрали для Вас новую одежду. И мы сделали две гирлянды, одну для Вас, другую для Мриналини-ди (ди – уважительное обращение «старшая сестра» – пер.).» Шри Ауробиндо спокойно выслушал нас и пошел в ванную комнату переодеться. Он прекрасно выглядел, а на лице его была застенчивая улыбка. Моя жена вышла вперёд, дала гирлянды и сказала: «Эта – для Вас, а другая – для Мриналини-ди, не забудьте.» «Да, да, я сделаю точно так, как Вы говорите.» «Но не возвращайтесь до утра»,- закричали мы. Слугу попросили запереть ворота.

“Следующим утром вошел слуга и сообщил: «Сэр, г-н Гхош хочет знать, когда Вы спуститесь к чаю.» «Что? Он возвратился так рано?» «Сэр, он возвратился ночью.» Мы спустились вниз и нашли его сидящим на стуле и улыбающимся. Мы начали забрасывать его вопросами. Выдержав паузу, он спокойно ответил: «Теперь слушайте. Я роскошно пообедал и в точности следовал вашим указаниям!» «Но почему Вы ушли?» Вот его ответ: «Я ей всё объяснил и ушел с её разрешения.”

Исключительным контрастом по отношению к восхитительным семейным развлечениям явилось резкое потрясение ночным арестом Шри Ауробиндо в последний день проживания Шри Ауробиндо и Мриналини в Калькутте, на Грей Стрит. Впоследствии, когда Мриналини рассказывала об этом кошмарном событии своему молодому кузену, ее голос становился сдавленным, и глаза наполнялись слезами. Вот что она рассказывала:

“Однажды ночью, ближе к утру, когда мы крепко спали, внезапно раздались громкие удары в дверь. Я быстро встала, открыла дверь и увидела сержанта (это был начальник полиции – автор), направившего на меня пистолет и требовавшего указать, где находится Шри Ауробиндо. А тот спал. Ошеломленная, я подвела их к нему. Весь дом занял отряд полиции. Потом меня попросили перейти в соседнюю комнату. Шри Ауробиндо спал на разостланном на полу коврике. Я услышала, как к нему обратился полицейский: «Вы – г-н Гхош? Вы – образованный человек, как Вы спите на такой лежанке и ведёте такую грязную жизнь? Это очень постыдно.» Он резко ответил: «Что позорно вам, то для нас – честь. Для нас, индуистов, такая жизнь – символ как отречения, так и идеала.» Сержант только пристально смотрел на него. Затем он взломал мою шкатулку и с радостью схватил несколько писем, написанных мне г-ном Гхошем.

Я привезла немного земли из Дакшинесвара и хранила её в стеклянной банке. Когда полиция обнаружила её, началась такая свистопляска! Я не могла понять, что их привело в такой восторг, как будто они открыли Америку. Позже я узнала, что они подумали, что это было вещество для изготовления бомбы.

Описание того, что произошло затем – за пределами чувствительной женской натуры. Сержант попросил, чтобы г-н Гхош следовал за ним, он не позволил ему даже воспользоваться ванной. Г-н Гхош спросил: «Куда я должен отправиться?» и получил ответ: «В Лалбазар (полицейский участок – автор).» Затем они обмотали веревку вокруг его талии. Увидев это, я потеряла над собой контроль и испытала желание наброситься на них и выхватить его из тисков полиции, но кое-как сдержалась. Я попыталась взывать к Богу, но не смогла, поскольку потеряла веру в Него. Если Он есть, думала я, как Он может допускать такое дикое обращение с невинной душой? Но все мои мольбы были бесполезны – полиция увела его к фургону. Что произошло затем, я не знаю; когда я пришла в себя, то обнаружила, что нахожусь в доме г-на К. К. Митры, родственника г-на Гхоша.”

“С этого момента жизнь Мриналини на какой-то период погрузилась в глубокую тьму,” – пишет её кузен. “Сбитая с толку, без цели, она не знала, что делать, куда идти. Однажды она так рассказывала мне об этом драматическом времени: «Я не могла даже взывать к Богу. Как я могла? У меня не было другого Бога, кроме моего мужа. В нём одном я видела проявление Бога. Когда он говорил, я чувствовала, что как-будто далекий бестелесный звук слетает с его уст. Когда он смотрел на меня, мне казалось, что два дивных глаза изливают свои сверкающие лучи на моё тело. Когда такой неземной человек был выхвачен из моего мира, я почувствовала, что без него одна только смерть была для меня спасением. Но смерть всё не приходила. В этот момент приехала Судхира (пожизненный друг Мриналини со времен школьных лет – автор) и обняла меня.» С этого времени Мриналини в сопровождении Судхиры начала часто посещать Ашрам Рамакришны.”

Шри Ауробиндо в то время в людских умах был бесспорным лидером. Мриналини рассказывает:

“Так, когда мы посетили женскую школу Миссии Рамакришны, все девочки вышли, чтобы встретить меня. Вы даже не представляете, в какой затруднительной ситуации я оказалась. Девочки начали делать мне пранам (прикосновение к стопам в знак уважения – пер.). Я услышала шёпот, что жена Ауробиндо приехала благословить их. Выйдя, я спросила Судхира: “Зная всё это, почему Вы привезли меня сюда?” Он ответил с улыбкой: “Дорогая сестра, Вы – огонь, скрывающийся под пеплом. Как Вы спрячете себя?”

Озабоченный состоянием её разума, пребывающего в тревоге, Судхира представил Мриналини Сараде Мата, жене Шри Рамакришны и умолял ее о помощи. Она спокойно выслушала и сказала: «Дочь моя, не тревожьтесь. Ваш муж находится под полной защитой Бога. С благословения Такуры Рамакришны вскоре будет доказана его невиновность. Но он не будет вести мирскую жизнь.» Затем она посоветовала Мриналини читать книги Шри Рамакришны и посещать её время от времени.

После этого события, как говорит кузен Мриналини, отец увёз её в Шиллонг. Они приезжали в Калькутту, чтобы посетить Шри Ауробиндо в тюрьме. Мриналини всегда оставалась спокойной и невозмутимой.

У нас есть воспоминания Илы Деви, матери доктора Сатьявраты Сена, о пребывании Мриналини в Шиллонге. Ила тогда была несовершеннолетней и жила с родителями, которые были добрыми соседями родителей Мриналини. Она пишет:

“Я знала её, когда была подростком. Никто не мог сравниться с Минуди (уменьшительное имя, сокращённое от Мриналини – пер.) в добродушии. Она завладевала детскими сердцами своей любовью. Однажды она опаздывала на игру. Я пошла искать её и обнаружила, что жена местного судьи попросила Минуди спеть. Застенчивая и нерешительная, она села перед фисгармонией и запела известную бенгальскую религиозную песню. Я выслушала всю песню, стоя снаружи. Настолько возвышенным был её голос, что я не могла двинуться с места.

…Я узнала об аресте Шри Ауробиндо от младшей сестры Минуди, которая была нашего возраста. Шри Ауробиндо стал темой дня. Минуди слышала все пересуды, но никогда не теряла самообладания. Она вела очень скромную жизнь и ела простую еду, избегая мяса и рыбы. У них был прекрасный сад, в котором ранним утром она рвала цветы, входила в свой Дом Пуджи (Дом Божества) и проводила там много часов. Дом Пуджи был украшен изображениями Кали, Шри Рамакришны, Вивекананды и Сарады Маты. Две маленьких фотографии Вивекананды и Шри Ауробиндо находились по обе стороны полки. Однажды я вошла в комнату после того, как она покинула её, и увидела цветы, поднесенные к ногам Шри Ауробиндо и дымящийся фимиам на краю полки.

…Много людей приезжало, чтобы получить её Даршан и сделать ей пранам, а она, предчувствуя появление людей, пыталась избегать всех, но все-таки иногда бывала застигнута врасплох. Когда прибыла весть об освобождении Шри Ауробиндо, школьников распустили по домам, и мы побежали к Минуди, чтобы предложить ей нашу сердечную любовь. Мы верили, что однажды она воссоединится со Шри Ауробиндо, и она сама лелеяла эту надежду до самого своего последнего дня.”

Вот продолжение рассказа со слов молодой сестры Мриналини:

“Когда Шри Ауробиндо был освобождён, мы все были очень счастливы. Мы приехали в Калькутту и жили в снятом доме. Мриналини уехала жить со Шри Ауробиндо в дом его тёти. Мы дали банкет в своём доме, чтобы отпраздновать его освобождение, и все пребывали в радостном настроении. Всё, казалось, изменилось к лучшему, и моя сестра нашла покой после долгих дней испытаний и несчастья, но это продолжалось только год.”

После освобождения Шри Ауробиндо начал работу над журналами Кармайогин и Дхарма. Мриналини некоторое время жила с ним. Они также совершили вместе несколько коротких поездок в Деогхар, в семью дяди Шри Ауробиндо по материнской линии. Эпизод, о котором я собираюсь рассказать, имел место, вероятно, в это время, или мог произойти раньше, ещё до ареста Шри Ауробиндо. О нём поведал кузен Мриналини, но он не сообщает даты. Сароджини (сестра Шри Ауробиндо – пер.) и Мриналини не могли ужиться вместе. Ссоры по всяким пустякам затевала обычно Сароджини. Мриналини жаловалась Шри Ауробиндо на плохой характер Сароджини, но всякий раз совет был таков: “Терпите, терпите”, и совет этот ей очень не нравился. Она хотела бы, чтобы, по крайней мере, хоть раз Сароджини был сделан мягкий выговор, но её просьбы оставались без внимания. Наконец, Мриналини сказала Шри Ауробиндо твёрдым голосом, что, если он не предпримет что-нибудь, она откажется делать любую домашнюю работу. Теперь Шри Ауробиндо должен был действовать. Устремив свой пристальный взгляд на Мриналини, он сказал: “Послушайте, Вы думаете, чьё-либо поведение можно изменить тем способом, которым Вы хотите? Если я сделаю выговор Вам или Сароджини, то это немедленно заставит любую из Вас отказаться от ваших недостатков? Напротив, вместо мира, о котором Вы просите, это произведёт совершенно противоположный эффект. Я советовал Вам терпеть. Если Вы будете искренне следовать этим путем, то Вы увидите, что через несколько дней дальше все пойдет мирно, как по волшебству.”

Конечно же, Мриналини решила последовать совету Шри Ауробиндо. С того времени, как рассказывала Мриналини, не было никакого разногласия в их отношениях, и в быту всё неожиданно наладилось как-то само собой.

Есть другое свидетельство об авторитете Мриналини, о чём поведал тот же кузен. Кажется, что во время пребывания Шри Ауробиндо в должности редактора двух вышеупомянутых газет, он имел обыкновение анализировать характеры своих сотрудников и выискивать их сходство с персонажами Махабхараты. Считается, что однажды он сказал, будто в конце Двапара Юги он был рождён внуком Кришны, Шри Анируддха, а Мриналини была его женой Ушей (дочерью короля Титанов). Нельзя ручаться за правдивость этой истории, поскольку она не соответствует хронологии событий далёкого прошлого, но, согласно оккультной науке, это могло быть. Сочинённое Шри Ауробиндо длинное стихотворение на бенгальском языке “Похищение Уши” придаёт рассказу кузена некоторую достоверность. Если верно это предположение, то это был намёк на то, что Мриналини и Шри Ауробиндо уже были вместе много жизней назад. Больше мы ничего не знаем о жизни Мриналини в тот период.

В день, когда Шри Ауробиндо уехал в Чандернагор, она жила где-то в другом месте в Калькутте. И она, и ее родные ничего не знали о его местонахождении. Только после того как он добрался до Пондишерри, они получили известие об этом. Естественно они находились в крайней тревоге. Тогда отец увез Мриналини в Шиллонг.

Теперь начинается самая важная глава её жизни – жизнь строгой тапасьи в течение восьми долгих лет. Внешне её брак закончился, но внутренняя связь продолжалась и стала более глубокой. Причиняющая боль разлука побудила её заняться тем, что Шри Ауробиндо желал для неё, когда был рядом, но тогда она не могла следовать этому. Истинная индуистская жена, она принимала указанный её мужем идеал жизни, устремлённой к Богу. Но её Богом был Шри Ауробиндо. Он был Альфой и Омегой её существования. Размышление о нём и стремление жить в его сознании вызвали радикальное изменение в её жизни. В конечном итоге, она воссоединилась со своим Господом в смерти.

Есть два рассказа о её жизни в тот период в Шиллонге: один, поведанный её младшей сестрой, а другой – её молодым кузеном, который очень любил её; рассказы дополняют друг друга. Я уже давал отрывки из них. Вот рассказ сестры:

“Ежедневно, ранним утром, после ванны она рвала в саду цветы. Она выглядела бесподобно красивой среди огромного количества цветов всех оттенков. Затем она входила в Дом Пуджи и часами пребывала там в медитации. После этого она занималась обычной работой по дому и проводила остальную часть дня в изучении религиозных книг, главным образом, Вивекананды и Шри Рамакришны. Вечером она снова надолго закрывалась в Медитационной Комнате. Время от времени по просьбе родителей и друзей она открывала фисгармонию и пела религиозные песни Тагора и других авторов.

Она была всегда одета просто, но аккуратно и походила на Йогиню. Что касается еды, то мясо, рыба и конфеты были исключены из её диеты. Только по требованию своих родителей она время от времени отходила от этого строгого правила.

…Письма от Шри Ауробиндо, адресованные Миссис Гхош, приходили с большими интервалами. Это воодушевляло её на нескольких дней. Но никогда она не искала сочувствия и не открывала своё сердце никому, кроме матери и Судхиры. Мой кузен, который уехал в Пондишерри, написал нам, что Шри Ауробиндо был глубоко погружён в йогу и просил Мриналини следовать тем же путем. Она начала практику согласно указаниям, данным Шри Ауробиндо. Долгое время мы надеялись, что, когда политическая ситуация успокоится, он возвратится в Бенгалию. Но это была тщетная надежда, поскольку было опасение, что он будет арестован, как только ступит на индийскую землю. Мой отец очень старался отправить Мриналини в Пондишерри, но правительство не выдавало разрешения.”

Теперь давайте прочитаем другой рассказ. Её кузен пишет:

“В течение этих последних восьми лет случающиеся время от времени письма от Шри Ауробиндо были её единственным утешением и поддержкой. Шиллонг был холмистым местом, одним из самых прекрасных уголков Природы. Мриналини проводила свой досуг, гуляя в саду. Однажды я спросил ее: «Диди, Вы, кажется, любите цветы больше всего на свете!» Она ответила: «Ты знаешь, твой Гурудев был похож на цветок. Я чувствовала аромат цветов в его присутствии.» (Мать также говорила, что от тела Шри Ауробиндо исходил аромат лотоса). Однажды вечером, блуждая в сосновом лесу, Мриналини присела на пригорок. Оттуда отчетливо, как на огромной картине, открывался вид на цепь далеких вершин. Глядя на прекрасный пейзаж, Мриналини глубоко задумалась. Я также наслаждался очарованием места, но так как её погруженность в себя длилась слишком долго, я забеспокоился. Когда она открыла глаза, я спросил её: «Диди, здесь вокруг нас такая красота, а Вы всё время грустны!» Она ответила, «Глупыш, ты не понимаешь, что это безграничное великолепие помогает мне погрузиться в источник этой красоты. Ты, возможно, раздосадован! Ты знаешь, в сердце твоего Гурудева есть небесный город, во много раз более красивый, чем эта внешняя красота». Я упомянул о её любви, изливающейся на всё вокруг. Во время её проживания в Калькутте все последователи Шри Ауробиндо ощутили прикосновение её любви и заботы. Судхир Саркар рассказывал со слезами, как Мриналини надевала на него костюм Шри Ауробиндо, когда он тайно шел на секретную работу.

…У неё был большой интерес к английскому языку, и она хотела улучшить своё знание языка. С этой целью она начала заниматься со мной, что для меня, конечно же, было большим благословением. Она исправляла моё произношение и учила отчётливо читать вслух. Однажды я спросил ее: «Диди, скажите, почему Вы предпринимаете такие большие усилия в обучении меня английскому языку? Какая для Вас в этом польза?» Она ответила с лёгким раздражением: «Оставь эти мудрёные разговоры. Скажи мне, разве для тебя в этом нет пользы, и разве я от этого также не выигрываю? Ты знаешь, что родной язык твоего Гурудева английский?» «Что? – воскликнул я, – но ведь его родители бенгальцы!» Тогда она рассказала мне всю историю его жизни и добавила: «Если я должна следовать за ним, я должна хорошо знать английский язык. Ты видишь теперь, мой мальчик, как я выигрываю оттого, что обучаю тебя? Я получаю от него письма время от времени, и одно или два из них – на английском языке. А Его письма, написанные на бенгали, столь совершенны, что заставляют нас краснеть за наше знание родного языка.”

…И вот наступил фатальный 1918 год, который разрушил все её надежды.

…В 1918 году Мриналини прибыла в Калькутту, вероятно, из Ранчи из-за какой-то глазной болезни и остановилась у Гириш Бозе. Когда за некоторое время до этого Сурин, Нолини Гупта и кое-кто ещё собирались в Бенгалию, Сурин спросил Шри Ауробиндо: «Я встречу Мриналини. Что ей передать?» Шри Ауробиндо ответил: «Я буду рад, если Вы ухитритесь привезти её сюда.» Жизнь тогда была напряжённой, с большими финансовыми затруднениями, но, несмотря на всё это, Шри Ауробиндо хотел бы, чтобы Мриналини присоединилась к нему. Когда кто-то упомянул Шри Ауробиндо про трудности, он ответил: «Ешьте меньше.»

Теперь рассказ сестры Мриналини:

“Наконец наступил декабрь 1918 года. Она получила зов от Шри Ауробиндо: «Моя садхана закончена. Я достиг своей цели – сиддхи. Мне нужно сделать большую работу для мира, и Вы можете теперь приехать и быть моей соратницей в этой работе.» Это, естественно, сделало Мриналини и всех окружающих её чрезвычайно счастливыми.

…Теперь наш отец твёрдо вознамерился отвезти мою сестру в Пондишерри, к тому же и Правительство дало разрешение. Таким образом, они через Ранчи прибыли в Калькутту. Но Мриналини Деви пала жертвой эпидемии гриппа, бушевавшего тогда повсюду. Проболев неделю, она скончалась 17 декабря в возрасте 32 лет. Внутренние страдания, которые она подавляла в себе многие годы, прорвались наружу в бреду во время болезни, особенно, та ужасная сцена ночного ареста Шри Ауробиндо.

…В ее гороскопе значилось, что 32-й год будет для неё критическим. Шри Ауробиндо знал это и хотел, чтобы мы напомнили ему об этом, когда ей исполнится 32. Но мы все забыли об этом, кроме моей матери. Она была тогда в Ранчи. Услышав о болезни, она поспешила в Калькутту, но Мриналини Деви скончалась через полчаса после её прибытия. Когда моя мать узнала, что мы не выполнили просьбу Шри Ауробиндо, ему сразу послали телеграмму. Прочитав её, Шри Ауробиндо сказал: «Слишком поздно!» Мой кузен, который был там в тот момент, написал моей матери: «Сегодня я видел слезы в глазах Вашего зятя с каменным сердцем. Он сидел, не двигаясь, с телеграммой в руке, и в глазах его были слезы.» Шри Ауробиндо сказал ему еще, что душа Мриналини пришла к нему вскоре после её смерти. Говорят также, что фотография Мриналини Деви, стоявшая на каминной доске, упала.

…Вечером, после кончины Мриналини, Судхира отвезла мою мать к Шри Сарада Деви, которая была тогда глубоко погружена в себя. Когда она открыла глаза и увидела их, она сказала: «Вы приехали? Я видела в своём видении мою невестку Мриналини. Она была богиней, родившейся Вашей дочерью вследствие проклятия. Теперь, когда её карма исчерпана, её душа отбыла.”

…За несколько дней до своей смерти, когда Мриналини поняла, что конец близок, она продала много своих украшений и пожелала, чтобы вырученные деньги были использованы на благотворительность. Оставшиеся непроданные украшения были отданы на сохранение Судхире, и, с одобрения Шри Ауробиндо, из процентов на деньги, вырученные от продажи тех украшений и вложенных в инвестиции, одной из бедных девочек-студенток Женской Школы Сестры Ниведиты была назначена стипендия. У Мриналини была маленькая шкатулка, полная писем от Шри Ауробиндо. Она пожелала, чтобы эта шкатулка после её смерти была затоплена в Ганге. Очень жаль, что самые ценные письма, таким образом, были для нас утрачены.

…Хотя моя сестра внешне вела простую жизнь, люди, которые соприкасались с нею, чувствовали ауру её исключительной индивидуальности. Даже для близких сохранялась зона отчуждения, которая могла быть нарушена только её подругой Судхирой и её матерью.”

Так заканчивается печальная история жизни Мриналини. Она выполнила роль индуистской жены, назначенную ей мужем, и её жизнь стала воплощением известной шлоки из Гиты: “Быть моим – значит быть преданным мне….” Её однонаправленная любовь и самопожертвование напоминают нам о тех святых индуистских женах, которые известны в истории, и её имя, конечно же, стоит с их именами в одном ряду. Я не разделяю взгляда Бхупалбабы, что, будучи связанной с самым сильным человеком эпохи, сама Мриналини ничего необычного из себя не представляла.

Прагматически настроенный современный бенгальский автор жизнеописания Конфуция поднял вопрос относительно браков духовных людей, где также фигурировал и Шри Ауробиндо. Я послал это Шри Ауробиндо в форме анкетного опроса в большей степени в качестве шутки, чем с серьёзными намерениями. Вот его ответы, пронизанные юмором, хотя временами и немного острым.

Я: Некто, описывая жизнь Конфуция на бенгали, говорит:

“Мы не можем понять, зачем Дхарма-гуру женятся. Будда женился, и рассказ его жены душераздирающ.”

Шри Ауробиндо: Почему? Что в нём такого душераздирающего?

Я: Он продолжает: “Шри Ауробиндо, хотя и не дхарма-гуру, а просто помешанный на дхарме, тоже это сделал.” Итак, Сэр?

Шри Ауробиндо: Ну, лучше быть помешанным на дхарме, чем быть нравоучительным ослом и высказываться о том, чего не понимаешь.

Я: “Мы все так опечалены судьбой жены Будды, как, впрочем, и жены Конфуция.”

Шри Ауробиндо: Бедные печальные собратья!

Я: “Мы не понимаем, зачем они женятся, и почему вскоре после брака всё меняется.”

Шри Ауробиндо: Совершенно естественно – они женятся перед изменением, затем происходит перемена, а брак принадлежит их прошлому.

Я: “Жены Будды и Рамакришны чувствовали себя гордыми, когда мужья их оставили.”

Шри Ауробиндо: Тогда в чем же вред?

Я: “Если женатая жизнь была препятствием для духовности, тогда, возможно, им лучше было бы не жениться вовсе.”

Шри Ауробиндо: Без сомнения. Но тогда, когда они женятся, рядом нет всезнающего осла, как этот биограф, чтобы сказать им, что им предстоит стать дхарма-гуру или дхарма-помешанными, однако, как бы то ни было, но наверняка они были бы заинтересованы в любой иной дхарме, чем дхарме биографа. И если биограф Конфуция может быть таким непроходимым ослом, то, я полагаю, Конфуцию можно разрешить один или два неблагоразумных поступка.

Я: Возможно, я затрагиваю щекотливый вопрос, но он ставит людей в тупик.

Шри Ауробиндо: Почему щекотливый? и почему ставит людей в тупик? Вы думаете, что Будда или Конфуций, или я сам родились с предвидением, что они или я изберём для себя духовную жизнь? Пока человек находится в обычном сознании, он живёт обычной жизнью. Когда приходит пробуждение и новое сознание, человек оставляет свою обычную жизнь – в этом нет ничего загадочного.

Аргумент Шри Ауробиндо здравый и убедительный. Однако для меня загадка осталась, поскольку она состояла совсем в другом. Я думал о том, что Шри Ауробиндо ещё до того, как женился, уже дал клятву бороться за свободу Индии и был вовлечен в секретное революционное движение. Как же тогда он мог вступить в какой-либо брак? Зная очень хорошо, каковы будут последствия его политической борьбы против сильного и влиятельного иностранного правительства, как он мог втянуть жизнь невинной девочки в свою опасной судьбу? Вот в чём была для меня загадка. Позже я обнаружил, что его старый друг, Чару Датт, точно так же мучился этим вопросом и спросил Шри Ауробиндо напрямую: “Вы знали, что однажды будете втянуты в вихрь политических преобразований. Зачем тогда Вы женились?” Он ответил: «Понимаете, Чару, тогда я был под гнётом безысходности. Вот я и подумал, что если уж мне предстоит провести свою жизнь в качестве педагога, то почему бы и не жениться?” Ответ Шри Ауробиндо был, безусловно, очень странным. Боюсь, что это нисколько не соответствует его характеру. Тогда, что это было – один из вымыслов Датта, на которые он был временами вполне способен? Или это была уловка Шри Ауробиндо, которой он также время от времени пользовался – скрыть правду за правдой?

В любом случае, это выглядит так, как если бы от ребёнка хотели отделаться отговоркой. Мы видели последствия этого брака. Это был длинный рассказ о горе, приведшему, однако, к чудесному духовному свершению. Нет необходимости добавлять, что сама Мриналини предпочла бы прожить тысячу жизней страдания со Шри Ауробиндо в качестве мужа, чем одну жизнь земного счастья с более богатым супругом. Она страдала не по своей вине. Каждый индиец будет склонен приписать это её прошлой карме, как это сделала Сарада Мата. Но я полагаю, что она пришла, чтобы участвовать в осуществлении более грандиозного космического замысла. Самый факт, что она стала супругой Шри Ауробиндо, поддерживает эту догадку, даже если мы и не склонны принять утверждение, что Мриналини, как говорили, была Уша в одной из её предыдущих жизней. В Индии смысл жизни женщины заключается не в bhoga (санскр. наслаждение, чувственное удовольствие – пер.), а в самоотдаче, отречении, отказе, tyaga (санскр. абсолютный отказ от собственности и от того, что можно определить как социальную активность – пер), как это представлено в жизнях Ситы (супруга Рамы – пер.) и других женщин, святых от рождения. Мое утверждение, поэтому, состоит в том, что душа Мриналини выбрала эту судьбу, чтобы показать пример идеальной индуистской жены в нашем материалистическом веке. Этот пример, который был стёрт из памяти земли на протяжении ста лет, возрождается теперь, и Мриналини будут помнить как незабвенную часть молодости Шри Ауробиндо.

Что касается Шри Ауробиндо, я, кажется, наткнулся на ключ к более глубокой тайне, скрытой позади его, совершенно бесполезного на первый взгляд, брака. Этот ключ содержится в письме, написанном им Бхупалбабе после смерти Мриналини. Вот это письмо:

“Мой дорогой тесть,

Я не написал Вам относительно известного трагического события, произошедшего в обеих наших жизнях; слова бесполезны перед лицом чувств, которые оно вызвало, даже если бы они могли выразить наши самые глубокие эмоции. Бог посчитал это благом – взвалить на меня единственное горе, которое могло бы ещё тронуть моё сердце. Он знает лучше, чем мы, что является самым лучшим для каждого из нас, и теперь, когда первое чувство непоправимой утраты ушло, я могу покорно склониться перед Его божественной целью. Физическая связь между нами, как Вы говорите, разорвана, но во мне осталось чувство близости и привязанности. Где я когда-то любил, я не перестаю любить. Кроме того, она, кто была причиной этого, все еще рядом, хотя и не видима нашему физическому зрению.

Излишне говорить много о вопросах, которые вы затрагиваете в своём письме. Я одобряю всё, что Вы предлагаете. Всё, чего бы Мриналини ни желала, должно быть исполнено, и я не сомневаюсь, что это то, что она бы одобрила. Я согласен, чтобы chudis (золотые браслеты) были сохранены её матерью; но я был бы рад, если бы Вы послали мне две или три из её книг, особенно, если есть какая-нибудь, в которой написано её имя. Всё, что у меня осталось от неё – это лишь её письма и фотография.”

Ауробиндо

Я нахожу это письмо чрезвычайно интересным, полным сюрпризов. Оно выделяется тем, что раскрывает неизвестные до настоящего времени стороны жизни Шри Ауробиндо и выбрасывает за борт наши привычные представления или концепции о нем. Оно, следовательно, является документом большой ценности. Я попытаюсь раскрыть более глубокие смыслы, насколько я их понял, зная очень хорошо, что мои истолкования могут быть встречены с сильным недоверием и объявлены романтическими выдумками.

Прежде всего, письмо написано в очень простом стиле и в сдержанном тоне. Оно традиционно возвышенно и пронизано горестным пафосом. И это может ввести людей в заблуждение относительно его внутреннего богатства. Это письмо – шедевр эпистолярного жанра.

Шри Ауробиндо обращается к адресату как «мой дорогой тесть». Первое что поражает, так это то, что тот, кто, несомненно, порвал все мирские отношения и жил в высшем сознании, всё ещё признавал старую родственную связь, в отличие от любого другого йога. Затем, мы обнаруживаем, что он также периодически поддерживал связь со своей женой, хотя в ответах на мой анкетный опрос, которые я цитировал ранее, он сказал, что, как только человек становится йогом, прошлые отношения принадлежат прошлому. Он приглашал свою жену присоединиться к нему в его садхане. Он также надеялся в свой калькуттский период, что его разлуке с Мриналини наступит конец, и они будут совершать свою садхану вместе, примерно так же, как Шри Рамакришна и его жена Сарада Деви, оставшаяся с ним и после того, как он достиг своих сиддхи.

Если это так, то как мы должны понимать более раннее заявление Шри Ауробиндо о том, что брак становится явлением прошлого, когда муж приступает к йоге? Значит ли это, что, хотя жена и живёт с мужем, но основание их взаимоотношений является полностью духовным, как в случае со Шри Рамакришной? Мы не можем найти никакого другого удовлетворительного решения этого очевидного противоречия. Это также совпадает с интегральной йогой Шри Ауробиндо, в которой все отношения трансформируются в более высокое сознание, а не отвергаются. Затем следует заявление огромной важности: “Единственное горе, которое всё ещё могло бы тронуть мое сердце”, нарастающее до крещендо в, “где я когда-то любил, я не перестаю любить”, и достигающее кульминации в последней фразе: “Она, кто была причиной этого”. И это признание не может не сбить нас с толку, оно показывает, как глубока была любовь Шри Ауробиндо к Мриналини.

Мы, вероятно, спросим самих себя: “Тот, кто реализовал Нирвану, у кого был космический опыт Васудевы и другие высшие реализации, может ли он по-прежнему испытывать или переживать такие человеческие эмоции?” Мы бы отмахнулись от этого, как от выдумки, если бы под письмом не стояло подлинной подписи Шри Ауробиндо. Я не стану вступать в дебаты об искренности чувств, выраженных в письме, но смиренно заявляю, что мы знаем очень мало о великой Загадке, коей был Шри Ауробиндо.

Сама Мать признавалась, что, даже прожив рядом со Шри Ауробиндо тридцать лет, она не знала его. Кроме того, и мы, помощники Шри Ауробиндо, осуществлявшие за ним ежедневный уход, видели с одной стороны его огромное Безличное Я, высоко стоящее над всей мирской суетой, а с другой стороны – его Личностный аспект, человека, который перед своим уходом из жизни пылко обнял своего преданного слугу Чампаклала. Это было бы действительно неправдоподобно, если бы мы не были этому свидетелями и не видели это своими глазами. Есть и другие удивительные вещи, которые мы наблюдали, и перед которыми невероятная история о нескольких пролитых им слезах бледнеет в своей незначительности.

Шри Ауробиндо сказал где-то, что в сердце Безличного пребывает Человек, который, если приблизиться к нему, невыразимо мил и прекрасен, или что-то в этом роде.

Поэтому давайте не будем слишком поспешно навешивать ярлыки и классифицировать Шри Ауробиндо согласно нашим застывшим, предвзятым представлениям. Ведь в действительности Любовь стала основной темой его трагедий, повествовательных стихотворений, его эпической поэмы «Савитри», достигая своей кульминации в том эпизоде, где Савитри говорит:

“Любовь не может прекратиться на земле;
Любовь – связь яркая двоих: земли и неба,
Любовь здесь далей трансцендентных ангел,
Любовь – залог людей на Абсолют”.

Но, конечно, Любовь, которую славит Савитри, – это не обычная эмоция:

“Ибо Любовь должна, взлетев превыше неба,
Найти эмоции своей неизъяснимой суть,
Властительницей оставаясь над земным блаженством,
Должна с путей мирских на божий путь свернуть”.

Да, небеса и земля должны воссоединиться в Любви, и именно эта Любовь является таинством Интегральной Йоги.

В заключение я попытаюсь разрешить загадку, которую сформулировал ранее: зачем Шри Ауробиндо женился? Насколько я понял его философию жизни, он с самого начала придерживался взгляда, что жизнь не иллюзия; он отказался даже принять йогу, которая отвергала жизнь. Целостность, полнота опыта жизни была его доктриной. Конечно, не той жизни, какой мы её знаем, но в её измененной форме, как он это сформулировал. И любовь в браке, играющая в жизни очень важную роль, не могла быть исключена из его миссии аватара, которая заключалась в том, чтобы изменить мир. Отсутствие такового опыта не дало бы законченности этой миссии или не позволило бы ему сказать нам: “Этот опыт я также имел.” Поэтому он вступил в мирскую жизнь и познал на собственном опыте, что такое любовь, в особенности, любовь женщины. Как только он встретил предназначенную ему женщину, он выбрал её с первого взгляда. В то время как в случае Савитри, любовь встретила её в дикой местности, в случае Шри Ауробиндо, любовь встретила его в сердце города, любовь простой девушки, неизвестной и неискушённой, обычной девушки, по словам её отца, но с действительно богатой душой.

Шри Ауробиндо однажды написал Д, что с самого детства он был лишён того, что можно было бы назвать любовью, и, вследствие воспитания в европеизированном доме, а затем в иностранном государстве, его характер стал замкнутым и сдержанным в эмоциональных проявлениях. Теперь же чистая и нежная душа Мриналини коснулась заветной струны и пробудила в нём любовь, которая так долго оставалась дремлющей.

В конце Вы будете счастливы узнать, что Бхупалбабу в тридцатые годы посетил с женой Ашрам и во время Даршана сделал пранам Матери и своему зятю – Шри Ауробиндо. Мать, кажется, сказала ему, что душа Мриналини была с нею. Дьюман (верный помощник Матери долгие годы – пер.) добавляет, что Бхупалбабу во время Даршана, в тот момент, когда он поклонился Матери, вдруг увидел в Ней Мриналини. Он был очень утешен этим. (Я верю, что через какое-то время Мриналини взяла новое рождение и теперь, возможно, живет в Ашраме как садхика.)


Примечание о “Сиддхах” Шри Ауробиндо

Для нас должно крайне удивительно услышать то, что незадолго до смерти Мриналини, наступившей 17 декабря 1918 года, Шри Ауробиндо написал ей, что он достиг своих “Сиддх” (“Цели”), и что она должна приехать в Пондишерри и присоединиться к нему в его работе для мира.

Удивительно потому, что два года спустя, 7 апреля 1920 года, он написал своему брату Бариндре, что сейчас он только восходит в самый низший из трех уровней Сверхразума и пытается поднять в него все низшие движения природы, и что его Сиддхи будут завершены в будущем. Даже позднее, в ноябре 1926 года, когда в его тело низошло Сознание Верховного Разума, он объявил, что должен будет уединиться для динамической медитации, чтобы вызвать Нисхождение Сверхразума. 24 ноября 1926г. принято считать Днём Сиддхи или Днём Победы, и это понятно, так как нисхождение Верховного Разума формирует твёрдую основу и обещание заключительного шага. План Верховного разума, Мир Великих Богов, может справедливо считаться представителем Сверхразума, открывающим дверь во Всевышнее Динамическое Божественное. Окончательные Сиддхи, конечно, были всё ещё в будущем, и так было до 1950 года, в котором, 5 декабря, Шри Ауробиндо оставил своё тело. В начале того года, предвидя свой уход, он сказал Матери: “Ты должна осуществить нашу Йогу Супраментального Нисхождения и Трансформации.” Как же нам это увязать с письмом к Мриналини, написанным в конце 1918 года?

Дальше всё становится ещё запутаннее, когда мы сталкиваемся с письмом Шри Ауробиндо, написанным им в конце августа 1912 года Мотилалу Рою из Чандернагара:

“Моя индивидуальная садхана, можно сказать, получила свою заключительную печать и что-то похожее на свое завершение путем длительной реализации Парабрахмана и пребывания в Нём в течение многих часов…. Моя будущая садхана – это садхана для жизни, практического знания и шакти – не сущностного знания или шакти как таковой, что я уже имею – но для знания и шакти, установленных в… физическом и направленных на мою работу в жизни….”

И окончательно запутывает ситуацию письмо, снова адресованное Мриналини, не из Пондишерри, а непосредственно из Калькутты. Английский перевод звучит так:

“Я не писал Вам в течение долгого времени. Я чувствую, что в нашей жизни скоро произойдут большие перемены. Если это случится, то сбудутся все наши желания. Я жду, какова будет Воля Матери. Завершающее изменение всё ещё продолжается во мне. На меня часто нисходит avesh (” Божественное откровение”) Матери. Как только это изменение завершится, и avesh станет постоянным, мы больше не будем жить в разлуке, потому что тот день – день Йога-сиддхи – близок. После этого начнётся активная деятельность. Завтра или послезавтра появятся некоторые знаки. Тогда я воссоединюсь с Вами.”

Кажется бесспорным, что в разное время Шри Ауробиндо держал в поле зрения различные цели, и, как только они бывали достигнуты, у него на какое-то время появлялось ощущение, что он владеет определёнными Сиддхи, пока он не начинал видеть перед собой дальнейший путь.

Что, однако, делает письмо от 1918г. самым поразительным, так это тот факт, что другие два сообщения о Сиддхи были написаны ещё до того, как началась работа над Арьей в августе 1914 года – года, в котором шестью месяцами ранее (в марте) в Пондишерри приехала из Франции Мать. И тут мы можем понять, что, когда Шри Ауробиндо писал те, более ранние письма, ещё не был сформулирован полный идеал, реализация которого заключалась в том, что Сверхразум должен овладеть самим физическим существом. Но к 1918 году больше четырех лет как издавалась Арья, выражающая этот идеал, а со Шри Ауробиндо начала сотрудничать Мать, и, хотя она с мужем и уехала в 1915г. вследствие начала Первой мировой войны, в Пондишерри ожидали её возвращения, что и произошло в 1920 году. Должно быть, в конце 1918 года была достигнута какая-то определенная духовная веха, имеющая важное значение и потребовавшая безотлагательной помощи в работе. Только такая веха, могла стать причиной того письма. Но у нас нет ключа к разгадке её природы.

Амаль Киран
(K. Д. Сетна)


Примечания:

[1] Отец Шри Ауробиндо при рождении сына дал ему необычное имя, означавшее на Бенгали «вестник рассвета», т.е. «лотос» – пер.

[2] Brahmo Samaj – современное, полупротестантское реформистское религиозное течение в индуизме. Основано в Калькутте в 1828 году. Общество Брахмы не соглашалось с авторитетом Вед, не верило в аватаров (воплощения) и не настаивало на вере в карму или возрождение. Оно отказалось от ритуалов индуизма и приняло некоторые христианские практики в своем богослужении. Находясь под влиянием Ислама и Христианства, оно осуждало многобожие, идолопоклонство и кастовую систему в индуизме. Общество имело значительные достижения в своих программах социальной реформы, но никогда не пользовалось большой популярностью у населения страны.

[3] Юга–дхарма – метод религиозного поклонения, рекомендованный для века Кали – пер.

[4] В переводе «Призыв к Матери Индии» – ежедневная газета, печатный орган Экстремистской Партии, лидером которой был Шри Ауробиндо – пер.


Рубрика “Воспоминания о Шри Ауробиндо и Матери”

 

Читать Дальше:

Мать (Мирра Альфасса)
Воспоминания о Шри Ауробиндо и Матери

Принять Участие:

Ауро-Книга